Юлия Рац

Я терплю его капризы и полагаю, что имею право на компенсацию...

преимущество ничтожества в том и состоит, что оно неуязвимо.

Какая жалость, господин интендант, у нас нет газеты «Nibelungen»!

– Возьмите с пола, – посоветовал Торн, указав ему кивком на старые газеты, защищавшие паркет на время ремонта.

Она не нужна была Торну. Это ей нужен был Торн

— Прекрасно, — сказал он, — я люблю только незавершенные вещи. Законченная книга вызывает у меня впечатление чего-то мертвого, чего уже нельзя коснуться. Книга в процессе написания представляется мне каким-то прелестным живым существом

Умереть не страшно, главное – жить.

мудрствуйте. Я вовсе не считаю Шанталь своей подругой. Мы союзницы; мы обе имеем прекрасные дома, которые открыты друг для друга. Больше ничего. Несколько раз я думала, что привязалась к ней, и всегда была обескуражена корыстным характером ее чувств...

Я хорошо воспитан, поэтому говорю «здравствуйте», но это надо понимать как «не ваше дело».

Насколько я знаю, моя мать, как все несчастные люди, унижает тех, кто находится у нее в подчинении, потому что сама унижается перед вышестоящими

Так вот какая она, любовь. Это похоже на начало гриппа, когда кажется, что хуже не бывает, зато можно забить на школу. Это желание прыгать до потолка и провалиться сквозь землю. Это ощущение жгучего стыда и в то же время – превосходства над всем миром