Д. Псурцев

невозможно любить, когда человек настолько для тебя закрыт!

Я слышал, женщины изменчивы: но ты
В своей изменчивости столь же постоянна,
Как нить спокойная реки, что, от истока
Стремимая к порогу и к паденью
В объятья неподвижных берегов,
Единой остаётся, обновленна,
Подвижна вечно, каплями ж бессчетна.
Ты — и за то любима мной — та сила,
Что формы движет, сохраняя формы.

Р. Г. Падуб. Аск — Эмбле. Послание XIII

Такова человеческая природа: люди охотно поспешат за тобою, едва ты только их разлюбишь или перестанешь к ним тянуться.

Мне только нужна пустая, чистая постель. У меня в голове всё время всплывает этот образ: пустая, чистая постель в пустой, чистой комнате, где мне ни от кого ничего не надо и никому от меня ничего не надо.

А он мне знай составляет унылые характеристики, в которых я предстаю ещё более заурядным, чем есть на самом деле.

Но если духи существуют, то почему бы им не быть повсюду, почему б нам не допустить, что они везде?

«Она пьёт мои питательные отвары, но будто лишь затем, чтобы мне потрафить», – сказала Годэ. И принялась нам объяснять: известны случаи, когда женщины решительно отказываются признать своё состояние и всё же имеют роды столь же благие и лёгкие, как стельная корова в амбаре. Но бывают и другие женщины, прибавила Годэ уже более сумрачным тоном, которые на сносях изнурят, измучают себя душевной борьбой и в исходе кто-нибудь да гибнет – или роженица, или младенец, а то и вместе. Годэ велела всё предоставить ей, она, мол, узнает по верным признакам, что Кристабель приспел срок родить, и даст ей успокаивающее питьё, а позже, в нужный час приведёт Кристабель в разумение.

Как могу я описать наше душевное состояние? Она отвергает все нормальные чувства, обычное человеческое тепло, общение. Что она имеет в виду – говоря, что нам осталось терпеть недолго, – хочет ли сказать, что ожидает вскоре умереть здесь, в Кернемете?.

И ещё я хочу спросить у Вас, если Вы сведущи: отчего это те, кто является к нам оттуда – эти пришельцы, загробные выходцы, незабвенные наши, – отчего всякий из них кажется так неизменно и неизмеримо счастлив? Нас ведь учат, что Блаженство не достигается вдруг, путь к нему в вечности совершается шаг за шагом – от ступени к ступени совершенства. Отчего же не слышатся нам голоса праведного гнева? Если мы виноваты, пред ними, если мы их предали, то – для нашего блага – разве не следует им излить на нас досаду и ярость?

золотисто-янтарные нити света то здесь, то там пронизывали, оживляли сероватую зелень вод. Воздух был тёпел, точно парное молоко, и пах солью, и нагретым песком, и ещё, отдалённо-остро, какой-то сухопутной растительностью: вереском? можжевельником? сосновой хвоей?..