Андрей Рубанов

акова жизнь – вчера пьешь «Чивас», а сегодня чифир. Или это не жизнь, а глупая буффонада, где сам ты одновременно и клоун, и зритель? И продавец билетиков в свой собственный жестокий цирк.

– Наши желания и есть наши тюрьмы, понял? Мегаломания – вот тюрьма! Всем тюрьмам тюрьма! Хочу денег! Хочу власти! Желаю благополучия! Мечтаю преуспеть! Реализоваться! Хочу самую красивую жену и самых послушных детей! Хочу новых штанов! Золотых часов! Желаю особняков в Малибу, требую полотен Матисса на стенах! Хочу трех женщин в одной постели! Хочу толпы, славящей мой гений! Вот где – тюрьмы. Вот где страшные зависимости, камеры, из которых мудрено выйти. Каждый из нас сидит в тысячах тюрем одновременно! Чтобы это понять, мне понадобилось сесть в самую простую…

Наполеон, сильный парень, сказал как-то: народ, не желающий кормить свою армию, будет кормить чужую. Ты согласен с Наполеоном?
– Да, – прошептал я.
– Молодец, – похвалил сыщик. – И с ментами так же! Не хотите кормить милицию – будете кормить бандитов… Но лично я не хочу, чтобы граждане моей страны кормили бандитов…

Что характерно, я не в обиде на страну. Я ее люблю. Это – моя страна. Когда-то она дала мне пистолет и удостоверение. Малый джентльменский набор! Его мне, в общем, достаточно…

“Никогда не поступайте сообразно самому первому движению души, ибо оно – самое благородное”».

В действительности однажды мы имеем взамен миллионов и звезд с неба только деловитое, жестяное распоряжение: «Лицом к стене».
Лицом к стене – вот русский Уолл-стрит.

Такая организация движения всегда готова напомнить всякому – и старожилу, и пришельцу – о центробежно-центростремительном порядке здешней жизни; впрочем, по тому же правилу существует и вся страна. От ее окраин к центру движутся люди, деньги, информация; в обратном направлении, на периферию, мчатся правительственные приказы, глянцевые журналы, телепередачи, а иногда и танковые колонны. Ближе к центру – человеческая масса гуще, плотнее, напряжение выше. По краям же – тишина, мирная полудрема.

– Ясно. Крысы побежали…
– И крысы, и матросы, и капитан! Остались второй зампред и я…

Я – против тех дураков, которые придумали наказывать человека, отбирая у него свободу.

Помогай сначала себе, потом – опять себе и в третий раз – себе, а потом уже – ближнему… Делай вещи – жестко