Иосиф Бродский

Вот место нашей встречи. Грот
заоблачный. Беседка в тучах.
Приют гостеприимный. Род
угла; притом, один из лучших

хотя бы уже тем, что нас
никто там не застигнет. Это
лишь наших достоянье глаз,
верх собственности для предмета.

Вероятно, и херувимы – этап эволюции вида. Или наоборот, ибо, устроив их перепись в этом городе, получим цифру, превышающую численность населения.

Возможно, единственная цель коллекции Пегги Гуггенхайм и ей подобных наносов дряни двадцатого века, выставляемых здесь,- это показать, какими самодовольными, ничтожными, неблагородными, одномерными существами мы стали – привить нам смирение.

«Италия,- говорила Анна Ахматова,- это сон, который возвращается до конца ваших дней».

больше огорчала меня моя неспособность убедить сон, что я в нем присутствую

. Я стоял и поджидал единственное человеческое существо, которое знал в этом городе. Она сильно опаздывала.

Возможно, искусство есть просто реакция организма на собственную малоемкость

ее голос покажется странно знакомым, словно глаза у нее горчично-медового цвета.

Глаз – наиболее самостоятельный из наших органов.

траттория "Алла Риветта"