Ксения Артамонова

стать добрее к окружающим и открыла передо мной такие возможности, которые я раньше не мог себе и представить.

Общаясь друг с другом, большинство из нас охотно задает вопросы о действиях: Куда ты ездил? Чем занимался? Но, как правило, мы гораздо реже спрашиваем непосредственно об эмоциях: Почему ты грустишь? Ты сердишься?

порой нужно отказаться от быстрой выгоды, чтобы достичь более далекой цели

И самое ужасное: чем дольше мы живем с этими нарративами, тем реже мы замечаем, что они вообще у нас есть. Они становятся фоновым шумом для наших мыслей, внутренней обстановкой нашего сознания. И хотя на самом деле они случайны и надуманны, они кажутся не только естественной, но еще и неотъемлемой частью нас самих [35].

У Нихал было такое определение для несовместимых пар: они выросли за разными обеденными столами.

На этой земле вдруг появилось два человека, за которых я бы с радостью отдала жизнь. Если бы я знала раньше, насколько крепка эта связь, я, быть может, и не рискнула бы стать матерью и поставить себя и других под угрозу такой страшной боли.

И я задаюсь вопросом: не является ли толерантность навыком, которому человека нужно обучать, как чтению?

Погодите, в чем дело?

У вас все не так просто? Вы не всегда звоните? Не делитесь друг с другом переживаниями? Копите негатив до тех пор, пока в один прекрасный момент вас не прорвет? Считаете, что супруг должен учиться понимать вас без слов?

Может, информация в вашем браке тоже несколько асимметрична?

И не только в вашем! Готовы поспорить, что все мы наживаем проблемы в категории «коммуникация» именно из-за асимметричной информации. Если вы отфильтровываете при рассказе какие-то неблаговидные подробности, потому что боитесь реакции жены, — это асимметрия.

«Я никогда не умела обсуждать конфликтные ситуации. Я привыкла молча обижаться».

«Ну ты хоть какие-то знаки подавай, чтобы я мог догадаться, чего тебе от меня надо. Обещаю молча принимать их к сведению и не устраивать никаких разборок».