Кейси Маккуистон

Раньше это были реки коньяка, поделенные на двоих тревоги, и «когда же они нас заметят…».

– Не говори ему этого!

– …а теперь я просто спрашиваю Генри: «В чем твой секрет?» А он говорит: «Я все время оскорбляю Алекса, и, кажется, это работает».

– Я сейчас разверну машину.

– С Джун это не сработает, – отвечает Алекс.

– Подожди, я достану ручку…

Как мило, ты думаешь, что мир крутится только вокруг тебя.
– А ему следовало бы, если честно.

Алекс удивляется, как кто-то вроде него стал лучшим другом для Генри, который может болтать о лорде Байроне до тех пор, пока не начнешь угрожать ему блокировкой номера.

Алекс думает, не слишком ли поздно, чтобы пойти и сигануть с крыши

Извините, – застенчиво произносит Генри.

– Не извиняйтесь, – бросает Нора.

– Я бы и не стал, – говорит Алекс

– Кто бы говорил. Это не я штурмовал королевский дворец в припадке обиды, чтобы просто назвать меня «гребаным тупым придурком».

Фотографирую национальную гейскую достопримечательность, – отвечает Алекс. – Ну и статую заодно

Кэтрин смотрит Захре прямо в глаза, и Алекс чувствует, что они не могли оказаться в более надежных руках.

Я все еще не думаю… – начинает Филипп, но Би хватает чайник с середины стола и опрокидывает его прямо ему на колени.

– О, мне ужасно жаль, Пип! – восклицает она, хватая его за плечи и толкая к двери, попутно заикаясь и визжа. – Я ужасно неуклюжая. Знаешь, наверное

Генри фотографируется с Джун и Норой, обе в купальниках, и он обнимает их за плечи. Нора хватает его подбородок рукой и лижет в щеку, а Джун зарывается пальцами в его волосы и склоняет голову к шее, ангельски улыбаясь в камеру. Генри посылает снимок Пезу и получает в ответ расстроенный хаотичный набор букв и плачущие смайлики, и все они едва не уписываются от смеха