Роман Свечников

Судя по пробегу, мотоцикл уже прожил три жизни. Я собираюсь подарить ему четвертую.

У нас очень много общего с иранской молодежью. Им так же больно за свою родину. Им непонятно, почему их считают террористами, как нам непонятно, почему нас не считают людьми.

Его везде готовят по-разному, но почти всегда безопасно для жизни.

семь кругов утомительного кавказского гостеприимства

– Э-э-э! Вставай! Здесь нельзя спать!
– Да я еще уснуть не успел! Приходите, когда засну.

Это место безразлично к остальному миру.

Оказывается, свобода дурит нас не хуже денег! Быть свободным и быть миллионером по сути одно и то же — у тебя есть все. Только что делать с тем, у чего нет границ, никто толком не знает. Умножай бесконечность, дели бесконечность, вычитай, складывай, добывай корень, возводи в степень — все без толку. Любое действие бесполезно, пока тебе не на чем стоять, пока у тебя нет «для чего», «для кого» или «с кем».

очередной раз просматривая бруклинскую доску объявлений, я окончательно решаю, что больше не буду работать на русских иммигрантов. Меня не пугает работа, я просто боюсь иметь дело с этими людьми.

ции. Но последнюю точку в вопросе связей с русским комьюнити ставит стопка штрафов за парковку автомобиля — я получаю ее однажды вечером по почте. Выясняется, что мудак, которому я продал свою машину на свалку, перевесил мои номера на другой автомобиль и чувствует себя достаточно свободно в выборе мест для парковки в центре Манхэттена. Примерно так заканчивалось большинство историй о моих финансовых отношениях с русскими американцами.

Страх за свою жизнь или, в другой версии, страх перед завтрашним днем — это, похоже, главный двигатель внутри каждого человека. Некоторые пытаются обмануть систему и заглянуть вперед с помощью хиромантов, астрологов и аналитиков, а кто-то по старинке годами напролет ходит на работу. Деньги — это тоже своего рода предсказатель будущего. С ними ты уверен, что твоей жизни в видимой перспективе ничто не угрожает.