Сергей Жадан

Коли тобі є чим зайнятись, ти менше думаєш про коридори майбутнього, якими так чи інакше доведеться пройти.

— С другой стороны тоже стреляют, — огрызается Валера.
— Стреляют, — соглашается Нина. — Только ведь вы об этом тоже не говорите. Будто вас это не касается. Хотя давно следовало определиться, с какой вы стороны. Привыкли всю жизнь прятаться. Привыкли, что вы ни при чём, что за вас всегда кто-то всё решит, что кто-то всё порешает. А вот не решит, не порешает. Не в этот раз. Потому что вы тоже всё видели и всё знали. Но молчали и не говорили. Судить вас за это, конечно, не будут, но и на благодарную память потомков можете не рассчитывать. Короче, — говорит Нина и решительно поднимается, — не тешьте себя иллюзиями, отвечать будут все. И хуже всего будет тем, кто отвечать не привык.

Телефони існують, аби повідомляти ними різні неприємності. Телефонні голоси звучать холодно й офіційно,

чоловіки, що ховали в легенях згустки туману

двома головами на плечах, з двома серцями у грудях і з двома смертями про запас

Странное время: никого невозможно удержать, ни за кого невозможно удержаться.

снег вдоль железной дороги давно выжжен сгоревшими вагонами

У мёртвых нет к нам претензий, живые умеют нас напрячь.

Терять голову лучше в проверенных местах.

Ты же мой друг, мой ученик.
— Как это?
— Я тебя учил боксу!
— Да ладно, — не согласился я. — Ты просто дважды меня побил.
— Не важно, — ответил Марат.