Евгения Канищева

Куртка обошлась ей в двести тридцать четыре доллара и стала самой крупной покупкой в ее жизни после ноутбука и каркаса кровати.

– Буквально чего угодно, лишь бы алкоголь, – сказала она.

У меня есть мир.
— Потому что тут тихо?
— Нет. Потому что я ровно там, где должна быть, и делаю ровно то, что должна делать

У меня есть мир.
— Потому что тут тихо?
— Нет. Потому что я ровно там, где должна быть, и делаю ровно то, что должна делать. Это — мир

— Если феникс устал, ну то есть совсем выдохся, он строит себе гнездо на верхушке дерева, далеко от всего. — Питер замолчал. Ему вдруг пришло в голову, что дом Волы похож на такое гнездо. Он огляделся, опираясь на костыли. Да. Тайное гнездо, окружённое деревьями, далеко от всего и от всех. Вола сидела перед камином, складывала щепки шалашиком над газетными комками. Питер надеялся, что она не читает его мысли. — Феникс наполняет своё гнездо чем ему нравится — кажется, миррой и корицей. А потом гнездо вспыхивает, и старое тело феникса сгорает, и из пепла старой птицы вылетает новая птица. Мама вот это очень любила. Она говорила: даже если всё-всё плохо, мы всегда можем возродиться и начать заново.

То, что это не происходит здесь, не значит, что это не происходит.

итер тогда вздрогнул всем телом, всей кожей, плечи обожгло будто тоской по крыльям.

У Питера было всего два плохих воспоминания, связанных с мамой. Хороших было гораздо больше, и он любил перебирать их в памяти, ему от них становилось спокойнее. Правда, он немного волновался, не сотрутся ли они от слишком частого использования.

н потерял маму. А сколько детей, думал он, на этой неделе проснулись утром и увидели, что их миры изменились, родители ушли на войну и, может быть, никогда не вернутся. Это худшее, что может случиться; но ведь бывают и другие утраты. Сколько детей месяцами не видят старших братьев и сестёр? Сколько друзей расстаются? Сколько детей голодают? Сколько покинули родные дома? Скольких питомцев пришлось бросить на произвол судьбы?
Почему этого никто не считает? Разве это не военные потери?

«Люди должны говорить правду о том, сколько стоит война»