Г. Григорьев

Книга II. «Под сенью девушек в цвету»[1]

Альфред Нобель терпеть не мог математику и ни одному из математиков свою премию не присудил. А ведь было немало тех, кто действительно ее заслуживал.

Именно тогда я впервые увидела литературное приложение к «Таймс», «Times Literary Supplement».

С Ральфом мы познакомились прошлым летом на программе для старшеклассников, где ты пять недель живешь в нью-джерсийском домике, изучая североевропейское Возрождение.

Трудно сохранять бодрость, когда тебе непрерывно твердят, что ты – маленькая рыбка в большом море.

Как считаете, – продолжал тем временем профессор, – вы сможете два часа подряд читать один и тот же пассаж, одно и то же предложение или даже слово? Не покажется ли вам это утомительным, скучным?

она получила в Гарварде степень магистра по древнескандинавским языкам.

Я подала заявки на три семинара по литературе

Этот человек избивал жену, заставлял ее решать для него математические задачи, выполнять всю грязную работу, а потом отказался упомянуть в соавторах. И ты вешаешь его фото на стенку.
– Слушай, избавь меня от этих разговоров, – ответила я. – Это вообще не мой плакат. Долго объяснять.

Еще я поняла, что откуда-то знаю массу информации о его пяти тетках, а это больше, чем обычно знаешь о другом человеке, если вы с ним не близкие друзья.