Альфред Дёблин

теперь на нем желтый макинтош; те там по-прежнему роются в земле, а он — на свободе. Он стоял прислонясь спиной к красной стене, пропускал трамвай за трамваем — и не уходил.

Франц закряхтел, ему нравилось кряхтеть. Первое время в одиночке он всегда так крях­тел и радовался, что слышит свой голос, значит есть еще что-то, значит не все еще кончено