Елена Катишонок

холодными компрессами остужал черные ожоги уцелевших стен

Из тех, кто был дома, никто себя дома не чувствовал.

…И та, с руками в серебре, знала, что Ира боится карт; по руке гадала.

Да только способ гадания не имеет значения: и темный дельфийский оракул, и древнерусский кудесник, и цыганка в клетчатой, явно с чужого плеча, шали — все они вещали правду.