Салли Руни

Коннелл смеялся без всякого повода, только лишь потому, что волнение требовало выхода, а заплакать было нельзя.

В юности мы думали, будто мы в ответе за всю землю и всех живущих на ней. А теперь довольствуемся тем, что стараемся не подводить своих близких, использовать поменьше пластика, а в твоем случае еще и писать интересную книгу раз в несколько лет.

Один человек действительно способен изменить другого.

Дело не в том, что я терплю унижения, говорит она. Мне просто захотелось понять, согласна ли я терпеть унижения от другого человека, если ему этого хочется.

Наверное, я сама хочу, чтобы меня мучили, говорит Марианна. Не знаю. Иногда мне кажется, я плохой человек и заслуживаю плохого обращения.

После этого он начал ее связывать и бить разными предметами. Припоминая порой, как мало она его уважает, она чувствует омерзение и начинает ненавидеть саму себя — и эти чувства вызывают у нее необоримое желание, чтобы кто-то подчинял ее себе и, может, даже сломал. Когда такое происходит, мозг ее отключается и становится как комната, в которой погасили свет, и она с содроганием кончает, не испытывая при этом ощутимой радости. Потом все начинается снова.

В Марианне есть необузданность, которая на время охватила и его, заставила почувствовать, что и он такой же, что их объединяет безымянная душевная травма и что оба они никогда не обретут гармонии с миром. Но на деле сломлена была только она, не он.

Между двумя людьми всегда происходит столько потаенных вещей.

Она так устала делать усилия и уклоняться, когда гораздо проще сдаться.

Она с самого детства жила ненормальной жизнью, это ей известно. Но многое уже скрылось за завесой времени — так земля скрывается под ковром осенних листьев, которые рано или поздно смешиваются с почвой. То, что происходило с ней раньше, теперь погребено в ее теле-земле. Она пытается быть хорошим человеком. Но в глубине души знает, что она человек плохой — испорченный, изломанный, и все ее старания вести себя правильно: формировать правильные взгляды, говорить правильные вещи — лишь попытки спрятать то, что схоронено внутри, прикрыть испорченность своей натуры.