Юлия Яковлева

— Нашел кого слушать. Эта тетя Рита, — Таня пошевелила пальцами вокруг своей головы, — у нее же одни бигуди вместо мозгов. Ей бы лишь бы болтать. Мещанка она. Понял?

— Ну, мещане — это когда у человека есть один диван, а он хочет два. Хотя диваны ему не нужны.

Голос бубнил те же самые слова: «шпионы», «вредители», «враги народа», «подвиг», «патрио­тизм», «родина», «вождь». Сегодняшняя газета была точно такой же, как вчерашняя, и позавчерашняя, и завтрашняя.

Это не ошибка, раз хватают тысячи невиновных, тысячи честных людей. Тысячи — это не ошибка. Они хватают невиновных. И знают это!

Подлые и жадные люди держали в повиновении трусливых. Трусливые и жадные — совершали подлые поступки. И круг замыкался.

— Этот! Путь! — выкрикивала она с каждым толчком крыльев. — Каждый! Должен! Пройти! Один! Один! Один!

И только тогда Шурка заметил на спинке ее стула пиджак. Точнее, форменный китель. На нем были голубые погончики. Голубые нашивки на воротнике.
Шурке показалось, что булка во рту превратилась в глину.
Лена стала одной из них! Лена, которая так ждала. Лена! У которой они забрали ее любовь.
А может, это не ее китель? Может, ее просто попросили постирать, почистить, погладить...
Конец, подумал Шурка.
Сердце бухало в груди.
Лена поймала его взгляд. Обернулась.
— А-а, — сказала она зло. — Увидел. Прекрасно.
И отвела глаза.
— Не бойся, — горько усмехнулась она. — Те-­
бя не трону.
Она отвернулась к окну. По нему стекали капли.
Мало им было, что Лена должна была десять лет ждать. Вздрагивать от каждого стука. Лететь на каждый звонок. Они заставили ее служить им.
Шурка с болью подумал, что с любящим человеком можно сделать всё что угодно. Любящие беззащитны

Все знали, что война скоро кончится. Радио говорило.

Это он, — голубоватыми губами прошептала Таня. — Он что-то с нами делает.
И выдохнула:
— Город. Он нас морит как тараканов. Все это нарочно. Он не хочет,

рука, тащившая Шурку, ухватилась за воротник так крепко, что казалось, это навсегда: так он и школу окончит, и институт, и на работу будет ходить, и женится — и все с милиционером.