Я съел все. Я был мечтателем, это правда, но с большим аппетитом.
Глеб Ефремовцитирует2 года назад
Бабушка слушала, ничего не понимала, но музыка слов для нее была сладка, она благоговела перед наукой, верила мне, верила в меня и хотела, чтобы из меня вышел «богатырь» – так называла она богатого человека.
Глеб Ефремовцитирует2 года назад
– Твой дед, – заговорила она, – знал много историй, но он ни во что не верил, только верил в людей. Он отдал все свои деньги друзьям, а когда пришел к ним, то его сбросили с лестницы, и он тронулся умом.
Глеб Ефремовцитирует2 года назад
– Учись, – вдруг говорит она с силой, – учись, ты добьешься всего – богатства и славы. Ты должен знать всё. Все будут падать и унижаться перед тобой. Тебе должны завидовать все. Не верь людям. Не имей друзей. Не отдавай им денег. Не отдавай им сердца.
Глеб Ефремовцитирует2 года назад
Я был лживый мальчик. Это происходило от чтения. Воображение мое всегда было воспламенено. Я читал во время уроков, на переменах, по дороге домой, ночью – под столом, закрывшись свисавшей до пола скатертью. За книгой я проморгал все дела мира сего – бегство с уроков в порт, начало бильярдной игры в кофейнях на Греческой улице, плаванье на Ланжероне. У меня не было товарищей. Кому была охота водиться с таким человеком?.
Глеб Ефремовцитирует2 года назад
Для сильных его мозгов гимназическая премудрость была каракулями на полях настоящей книги
Глеб Ефремовцитирует2 года назад
сын директора банка никогда не узнает о том, что рассказ о доброте и силе моего дядьки – лживый рассказ. По совести говоря, если сообразить сердцем, это была правда, а не ложь, но при первом взгляде на грязного и крикливого Симон-Вольфа непонятной этой истины нельзя было разобрать
Глеб Ефремовцитирует2 года назад
Предсмертное мое отчаяние и свершившаяся уже смерть Цезаря слились в одно.