Наталья Шаховская

Голубому Волку такого рода ответы не казались забавными.
— Почему ты столько смеешься, Блестка?
Она переставала смеяться, смотрела ему прямо в глаза и отвечала:
— Потому что мне скучно.
И объясняла:
— В этом проклятом краю никогда ничего не случается, вечно одно и то же!
И повторяла:
— Мне скучно

У нее так текли слюни, что между лапами можно было бы выращивать цветы

Странная штука жизнь… Вот вам говорят про что-то, о чем вы не имели ни малейшего понятия, про что-то такое, что и вообразить невозможно, во что трудно поверить, и вот, едва вам про это сказали, вы сами с этим сталкиваетесь

П’па Биа и М’ма Биа заботились об Африке и кормили его. Они не задавали ему вопросов. Не заставляли его работать.

«Можно ли причислить к правам человека право отличаться от других?»

Это была тема, которую он выбрал.

Тихий ангел пролетел над детьми Морлеван, немой ангел горя.

— Вранье! Это был «Блеск».

Брат подталкивал перед собой сестренок, и судья с офтальмологом сразу поняли, что перед ними единое целое. Чтобы отделить одного или другого, пришлось бы воспользоваться электропилой.

— А где Бартельми? — спросила Моргана, которая служила брату переводчицей, даже когда он ничего не говорил.

Они поженились, и у них было много детей, — ответила Венеция.

— Oh, boy! — простонал Барт. — Значит, оба дураки.