Поскольку решение при инквизиционном процессе принималось за закрытыми дверями, произнесение приговора становилось публичным действом суда. Провозглашение вердикта, проходившее на городской площади в присутствии магистратов и коллегии суда, представляло собой то, что Джон Лангбейн называет театральной реинсценировкой судебного процесса.