Эмманюэль Левинас

Содержание страдания справляется с невозможностью отделиться от страдания.

Отметим сразу же ту особенность, что отличает этот анализ смерти в страдании от знаменитого хайдеггерова анализа бытия-к-смерти

по Хайдеггеру, бытие-к-смерти есть предельная ясность ума и тем самым предельная мужественность. Оно есть принятие Dasein'oм последней возможности существования, что и делает возможным все прочие возможности[25], а следовательно, само схватывание возможности, - иными словами, активность и свободу. У Хайдеггера смерть есть событие свободы, тогда как в страдании субъект, как представляется, приходит к пределу возможного. Он скован в нем, затоплен им и пассивен. В этом смысле смерть есть предел идеализма.

следует начинать анализ не с ничто смерти, о котором мы ничего в точности не знаем, а с ситуации, где появляется нечто абсолютно непознаваемое, а стало быть, чуждое всякому свету; нечто, делающее невозможным всякое принятие возможности на себя, хотя сами мы им схвачены.

Покуда ты есть, ее нет, а когда она есть, тебя нет», - но в нем, несомненно, недооценивается парадокс смерти, ибо стерто наше отношение к смерти, являющееся нашим единственным отношением с будущим

не из-за непростительного отвлечения в смертный час,

смерть невозможно ухватить, что она помечает собою конец всякой мужественности и героизма субъекта.

Теперь» - это мое властвование, власть над возможным, власть схватить возможное. А смерть никогда не теперь. Когда смерть пришла, меня больше нет вовсе не потому, что я ничто, а потому, что я не в состоянии схватить.

Уже в страдании, в недрах которого было схвачено это соседство со смертью, активность субъекта оборачивается пассивностью, причем все еще в плоскости феномена. Но не в тот миг страдания, когда, загнанный в бытие, я еще ухватываю его и остаюсь субъектом страдания, - а в плаче, в рыданиях, в которых отражается страдание; там, где страдание приходит к своей чистоте, где между нами и им больше ничего нет, - вот где предельная ответственность высшего принятия на себя обращается в предельную безответственность, в детство.

рыдание; вот почему оно возвещает смерть.