На языке алхимиков материя страдает, пока nigredo не исчезнет, пока «рассвет» (aurora) не ознаменуется павлиньим хвостом (cauda pavonis), пока не наступит новый день, leukosis или albedo. Но в этом состоянии «белизны» никто не жив в истинном смысле этого слова, это какая-то абстракция, идеальное состояние. Чтобы оживить его, следует иметь «кровь», нужно то, что алхимики называли rubedo, «краснота» жизни. Только полный опыт бытия может трансформировать это идеальное состояние albedo в подлинно человеческий способ существования. Одна только кровь может реанимировать великолепное состояние сознания, в котором нет ни тени тьмы, в котором у дьявола больше нет автономного существования, но он воссоединяется с глубинным единством психики. Тогда opus magnum27 закончено: человеческая душа полностью интегрирована (Eliade, 1977, p. 227).