П. Бернштейн

до сих пор думаю, что она не была его женой: они казались слишком влюбленными друг в друга.

мысль, что в каждой черте уже кроется морщина, в каждой улыбке – усталость, в каждой мечте – разочарование?

Стихи для них – только кубок, из которого они утоляют жажду, они не обращают внимания на вино; хмель бродит в них и без вина. Эта девушка была до краев полна томления; оно блестело в ее глазах, заставляло дрожать кончики ее пальцев за столом и придавало ее походке неловкость и в то же время окрыленность – нечто среднее между полетом и страхом.

нет наслаждения более опасного, заманчивого и гибельного, чем зажечь первую искру в глазах девушки.

это была вечная игра между желанием и страхом, между желанием и стыдом, игра, в которой пленительная слабость всегда оказывается более сильной

опасно рассказывать истории молодым людям в летнюю ночь. Это наводит на ненужные мысли и вредные сны.

море было всегда одним и тем же, пустынным и синим,

Белым лаком блестели в лунном свете все очертания парохода

белизной пронизывавших его звезд,

свет, белый и теплый