Мэгги Нельсон

может ли быть так, что женщины всегда уже в какой-то мере мертвы, или наоборот, в какой-то мере еще не начали существовать

слова антрополога Дэвида Гребера из его книги «Возможности»: «Революционное действие — это не форма самопожертвования или угрюмая решимость сделать всё возможное ради достижения свободного мира в будущем. Это демонстративное, настойчиво свободное поведение — словно свобода уже обретена».

Некоторые вещи нужно познать много раз. Иногда забываешь, потом вспоминаешь. А потом забываешь, но вновь вспоминаешь. И забываешь заново

Я попыталась объяснить ей, что на пикеты ходят не затем, чтобы остановить события. На них ходят, чтобы выступить свидетелем того, что в противном случае государство сделало бы в полной темноте.

Свобода — это процесс, в ходе которого вы развиваете привычку быть недоступным для рабства

Как сказала художница Тала Мадани: «Иногда я говорю студентам, если они делают работу, которая понравится их маме, у них проблемы».

Теперь я знаю, что они есть, живут в восточной и центральной части пустыни Сахара и зовутся туарегами, что означает «покинутые богом».

Для Платона цвет, наряду с поэзией, представлял собой опасный наркотик. И то, и другое, по его мнению, следовало бы изгнать из государства.

равной степени сложно понятие агнозии, невозможности познания, которое теоретически можно обнаружить, испытать или достичь в божественном мраке. Еще раз: агнозия — это не форма невежества, но скорее что-то вроде аннулирования. (Как если бы мы когда-то знали, но забыли. Но что именно мы знали?)

Она сказала, что молиться можно и на загрязнение окружающей среды, просто потому, что оно существует. Но рай — нет никакого рая, сказала она. И этого леса, в котором мы сидим, — его тоже нет.