Георгий Дерлугьян

Имена основных теоретиков макроисторической науки достаточно известны специалистам – Фернан Бродель, Уильям МакНил, Чарльз Тилли, Джованни Арриги, братья Перри и Бенедикт Андерсоны, Рэндалл Коллинз, Майкл Манн, Иммануил Валлерстайн, Тимоти Эрл, Валери Бане, Джек Голдстоун. Все это значимые, но не самые знаменитые имена в социальной науке последних лет.

В нервозные дни подготовки американского вторжения в Ирак именно Варшава гордо пренебрегала намеками из Парижа не упускать «прекрасную возможность промолчать», когда ссорятся великие державы.

Наиболее решительные демонстрировали чудеса выносливости, спешно переходя горные перевалы пешком, другие ехали к абхазской границе автобусами, чтобы на свой страх и риск пересечь пограничную реку Псоу вброд или добраться до абхазских зон контроля на катерах. Оставшиеся бушевали на площадях столиц своих республик, требуя от местных властей оружия и транспорта для выезда на защиту абхазских братьев от грузинских агрессоров.

Публичные упоминания горских волонтеров, однако, сделались проблематичными уже вскоре после войны по достаточно понятным причинам, в том числе потому, что в Абхазии впервые заявили о себе чеченские командиры Шамиль Басаев и Руслан Гелаев[318].

В конце 1993 г. вернувшиеся из Абхазии кабардинские добровольцы встретили дома совершенно иные политические реалии. Революционная ситуация остыла до такой степени, что о ней стало даже неловко вспоминать.

Руководители государственных структур Северного Кавказа отправляли добровольцев в Абхазию, снабдив их своим благословением и не без чувства облегчения. Экспорт революционных смутьянов на другую сторону Кавказского хребта разряжал обстановку и давал надежду на политическую передышку.

Система, несколько столетий переживавшая циклическое расширение, в какой-то момент неизбежно достигает своих пределов. Как доказывает нам Валлерстайн, пределы роста капитализма обозначились на практике еще в начале 1970-х годов, и с тех пор кризисы не преодолевались, а перекладывались из одной сферы в другую, перебрасывались из одного района мира в другой.

Траектория высоких технологий XXI в. указывает на выталкивание среднего класса в безработный резерв. Коллинз подводит нас к другой гипотезе: как долго продержится капитализм, если средний класс образца XX века в следующем столетии будет превращаться из его массовой политической и экономической базы в массу обездоленного недовольства?

Капитализм, утверждаем мы, был и остается лишь конкретно-историческим сопряжением рыночных и государственных структур, при котором главной целью и условием властвования становится частное извлечение экономической прибыли практически любой ценой.

чтобы историческая система считалась капиталистической, доминирующей или решающей характеристикой, должно быть настойчивое стремление к бесконечному накоплению капитала — накоплению капитала ради накопления еще большего капитала.