Сара Мосс

такой любви, из-за которой стоило бы умирать, скажет она, нет такой любви, которая произрастает из смерти. Стыд можно простить, грехи – отмолить, каждому человеку можно помочь, даже в крайней бедности, и, по ее опыту, помощи больше всего заслуживают те, кто более всего удручен своей нуждой.

люди, которые не жалеют себя, редко жалеют других. Позволь

Так трудно сохранять веру в то, что в жизни есть справедливость, ясно ведь, что чаще всего люди страдают незаслуженно.

уда как проще верить, что иногда наши боги нас оставляют.

Алли прослушала несколько проповедей о том, что наука подрывает веру людей в Бога, что чем больше ученые понимают, как устроен мир, тем с меньшим почтением они относятся к его таинствам. Ей же пока кажется, что все ровно наоборот: кого может оставить равнодушным поразительная сложность человеческого глаза – и неважно, произошел человек от обезьяны или нет?

Весь этот арсенал женской одежды – часть заговора, направленного на то, чтобы у женщин не было свободного времени, чтобы они погрязли в мелких ежедневных заботах о своих домах и своей внешности, чтобы заведенный порядок никогда не менялся.

– Мама – сильная женщина, тетя Мэри. Она себя не жалеет.
– И такой же была твоя бабушка. А люди, которые не жалеют себя, редко жалеют других.

Нельзя иметь принципов, если ты не готова за них платить. И нам надобно понять цену наших принципов и принять за эту цену ответственность. Нам невозможно отказываться от последствий, вызванных нашими же поступками.

мы прикрываемся моральным императивом, чтобы оправдать страдания, которые мы приносим людям

самой своей жизнью мы увечим других людей, и делать вид, что это не так, – значит расписываться в собственной слепоте. Каждый из нас – каждая живая душа – это чья-то боль. Наша единственная надежда – и на то, чтобы спастись, и на то, чтобы вылечиться, и именно это, думает она, маме и не под силу – признать, что мы причиняем людям боль.