Сара Фрайер

Facebook открыто готовился к первичному публичному размещению, которое должно было состояться всего через несколько недель и стать одним из крупнейших в истории интернета, поэтому Цукерберг был вынужден думать о долгосрочных перспективах своего бизнеса. Facebook сделал один из самых популярных интернет-сервисов, но его пользователи быстро двигались в сторону мобильных устройств. У Facebook было приложение, но в отличие от Google и Apple компания не производила телефоны. Это означало, что если Facebook не станет нырять в дорогостоящий и сложный бизнес по производству аппаратов, то Цукерберг обречен всегда развивать компанию на территории, в конечном счете принадлежащей другим.
Что оставляло только два пути к победе. Во-первых, инженеры могли сделать Facebook настолько интересным и полезным, что люди все больше и больше времени пользовались бы им через свои телефоны. А во-вторых, он мог покупать, копировать или уничтожать конкурирующие приложения, гарантируя, что у других компаний будет меньше возможностей посягнуть на привычку пользователей обращаться к Facebook.
Когда он услышал, что Instagram собирает средства для оценки в 500 миллионов долларов, он понял, что этот крошечный, шумный конкурент, накачанный новыми деньгами, может быстро стать еще большей угрозой. Единственным решением было купить его.

Цукерберг хотел поспешить. Он был одним из великолепных шахматистов Кремниевой долины и умел думать на несколько ходов вперед. Если Facebook будет слишком долго вести переговоры, Систром начнет звонить друзьям и наставникам. От своего бывшего сотрудника Колера, заседавшего в совете Instagram, Цукерберг знал, что Систром был близок с Дорси из Twitter. Цукерберг не обладал преимуществом дружбы. Но чем быстрее он заключит сделку, тем меньше шансов, что Систром позвонит кому-то, кто сможет дать неблагоприятный для Facebook совет – или даже сделать альтернативное предложение.
Зуфонун отменил весенние каникулы с семьей.

Пока они разговаривали, большой пес-швабра бродил вокруг, заглядывая людям в глаза или перекатываясь на спину, как будто хотел быть участником этой сделки.
– Ребята, вы проголодались? – спросил Цукерберг. Было уже три часа дня, а они пили только пиво. – Я разожгу барбекю.
Марк вытащил из морозилки большой кусок то ли оленины, то ли кабана – чего-то со множеством костей. «Я не знаю, что это за мясо, но мне кажется, я на него когда-то охотился», – сказал он. В прошлом году целью Цукерберга было есть мясо только тех животных, которых убил он сам.