Всеволод Гаршин

уж таково глупое, бедное человеческое сердце. Когда оно ранено, оно мечется навстречу каждому встречному и ищет облегчения. И не находит его. Это совершенно понятно, кому нужен дырявый, нештопаный чулок? Всякий старается отбросить его носком подальше от своей ноги…

находили это интересным; потом бабочка надоедала вам, и вы давили ее пальцем. Бедное созданьице перестало страдать. Ах, благосклонный читатель! Если бы вы могли придавить пальцем и меня, чтобы и я перестал страдать!

Где я? Что со мной?» пришло ему в голову. И вдруг с необыкновенною яркостью ему представился последний месяц его жизни, и он понял, что он

зданиями и каменной оградой; в этот закоулок никто никогда не заходил, и он весь густо зарос каким-то диким кустарником и сиренью, пышно

облитые и проникнутые лунным светом, глядели из

ничего. Все хорошо, если его понимаешь; а я понимаю

Конечно, доктор! Я в сумасшедшем доме. Но ведь,

Доктор пристально смотрел ему в глаза. Его красивое

психиатр от своих помешанных.
А больной, оставшись один, продолжал порывисто

мгновение съел большой кусок белого хлеба. Потом он вышел из комнаты и несколько часов, не