Назира Ибрагимова

А она не была уверена, что ей этого хочется… Она состарилась, состарилась и устала.

Мысль о том, что я тебя потеряю…

Были только Томас и я, охваченные ужасом от угрозы потерять друг друга.

Теперь я поняла. Осознание того, что самое дорогое могут отнять без предупреждения, заставляет вцепиться в него.

Ты можешь снова спасти меня, если это закончится поцелуем.

Этот экипаж принадлежал моему отцу

Возможно, он претворяет в жизнь свою фантазию? – спросила я, размышляя вслух. – Возможно, он пытается играть роль Бога.
Томас так внезапно остановился, что чуть не упал. Он резко развернулся и несколькими короткими шагами пересек комнату. Схватив меня за локти, он поцеловал меня в щеку, от чего я лишилась дара речи и залилась краской.
Я бросила взгляд на дядю, дотронувшись до щеки, но он ничего не сказал о таком неприличном поведении, его мысли были сосредоточены на убийстве.
– Вы – гений, Одри Роуз, – сказал Томас, его глаза горели восхищением. Он смотрел мне в глаза на мгновение дольше, чем позволяла вежливость.

– Это отвратительная привычка.
– Как и вскрывать покойников до завтрака. Но я не порицаю вас за эту дурную привычку. Фактически, – он наклонился ко мне ближе, понизив голос до конспиративного шепота, – довольно мило видеть вас каждое утро, зарывшейся по локти в кишки. И еще я рад подарить вам этот цветок. Прошу вас, поставьте его на столик у кровати и думайте обо мне, когда будете раздеваться перед сном

– Я хочу сидеть у окна.
– Гм.
– Что еще? – спросила я, теряя терпение.
– Я сам обычно сижу у окна. Может быть, вам придется сесть мне на колени

– Хотела бы я посмотреть, как вы будете носить корсет, впивающийся в ребра, – сказала я, разглядывая в отместку его одежду. – И справитесь с юбкой, прикрывающей большую часть бриджей, а на ветру обматывающейся вокруг бедер.
– Если хотите увидеть меня без штанов, только попросите, Уодсворт. Я буду счастлив оказать вам эту любезность.
– Негодяй