Сесилия Ахерн

вот что бывает, когда отдаляешься от человека, секреты, которые вы знали друг о друге, растворяются в небытие. Будто самое важное, что было в человеке, потеряло силу.

Принятие и терпение, сопутствующие дружбе, исчезли. Их надо заслужить.

Он умолкает, и я вижу, что ему неловко. И мне неловко за него. Он признал, что ему одиноко. Даже не знаю, чего он стыдится больше — того, что признался в этом, или того, что ему пришлось уйти с работы при таких обстоятельствах.

Я не могу даже допустить такой мысли. Не могу пожертвовать всем ради своей цели и ничего не добиться. Несправедливо к тем, кем мне пришлось пожертвовать.

Музыка у него в крови. Говорить о ней, преподавать ее, играть ее — это столп, на котором держится вся его жизнь.

Может, тебе кажется, что ее никогда нет рядом, но она готова примчаться в любую минуту, понимаешь, ты только позови. Если вдруг у тебя ничего не получится.

Хочет добиться большего, чем они, но не обладает ни талантом, ни мозгами, так что держится на расстоянии, но при этом всегда под рукой.

Говорят, люди набирают вес, когда они счастливы, так что она, должно быть, фонтанирует от счастья.

Я никогда не теряю самообладания, честно, обычно я добрый и терпеливый, и я не знаю, почему я сорвался на тебя. Ты совершенно точно не заслужила такого отношения. Ты хороший человек с добрым сердцем, и ты должна жить как раньше. Я чувствую себя виноватым в том, что ты все это затеяла, — говорит он печально.

Меня тошнит от выпитого алкоголя, но еще и от себя, — гложет совесть и страх, что я натворила нечто ужасное, что моя жизнь изменилась навсегда и скоро случится что-то очень плохое.