Дженнифер Уорф

Каждый ребёнок зачинается в любви или похоти, рождается в боли и страдании, для радости или трагедии и мучения.

Для них работный дом не считался поддержкой – это была чёрная бездна, где пропадали безвозвратно.

Отец и дочь остались наедине.
Отношения у них были сложные. Джулия никогда не любила отца и чувствовала, что он тоже её недолюбливает. На самом деле они страдали от того, что были слишком похожи, — например, оба не любили разговаривать, что весьма портило им жизнь. Оба подозревали, что собеседник смотрит на них с неприязнью, тогда как в действительности оба отчаянно пытались придумать, что бы сказать. В результате они подолгу молчали, и хотя каждый хотел растопить этот лёд, оба не понимали, как этого добиться.

мы превращаемся в нищих лишь тогда, когда жизнь становится для нас необитаемым островом, который не даёт нам ни пищи, ни укрытия, ни надежды.

Тогда стало очевидным главное достоинство этой девушки – она никогда не сдавалась.

— Почему мы даем ей это лекарство?

— Потому что иначе мы не в состоянии контролировать ее, — ответила медсестра.

— Но это же кошмар! После паральдегида человек перестает быть прежним. Она уже не станет такой, как раньше!

— Я знаю, но так нужно.

— Почему?

— Вы здесь не для того, чтобы задавать вопросы. Вам лучше поговорить со старшей сестрой по палате, если вы так беспокоитесь.

— Да, я беспокоюсь, и не только из-за паральдегида. Вообще из-за всего.

— Что такого ужасного в смерти? Мы все умираем. Кто родился, тот и умрет. Дорога всегда идет в одном направлении. Других нет.

Он садовник, а садовники всегда радостны.

Наука нашла много способов бороться со смертью, а к концу века их будут еще тысячи. Мы не знаем, чем это кончится. Вдруг настанет время, когда человек потеряет саму возможность умереть?

— Это пугает.

Но я все время, все время чувствую себя виноватым. Виноватым за то, что превратил ее жизнь в ад, за то, что я превратил твою жизнь в ад.