Торнтон Уайлдер

сей поры все мои поступки подчинялись правилу, которое можно было бы назвать моим суеверием; я не экспериментирую. Я не начинаю дела для того, чтобы чему-то научиться на его результатах. Ни в искусстве войны, ни в политике я не делаю ни шага без точно намеченной цели. Если возникает препятствие, я тотчас же вырабатываю новый план, и его возможные последствия для меня ясны.

Либо наша жизнь случайна и наша смерть случайна, либо и в жизни и в смерти нашей заложен План.

Далек, чужд, враждебен был мир вокруг — весь, кроме брата.