Елена Костюченко

Тяжесть чтения текстов Костюченко — в том, что она предлагает не откровения, а иллюстрации: персонажи ее расследований наполняют читательские догадки, страхи и подозрения живой кровью

и стратегию, которую хочется назвать «черным оптимизмом» («я знаю, что все очень плохо, но не может же все быть так плохо»)

Это — страшное положение вещей, идеальная среда для тотального насилия, в котором самозащита и нападение становятся неразделимыми и взаимозаменяемыми.

Один — полное, граничащее с диссоциацией, отстранение

Второй — тотальная борьба на уничтожение (социальное, политическое или физическое) всякого оппонента.

В этой фразе — одновременно и понимание своих отношений с государством, и изумление тем, что кто-то их, эти отношения, очевидно, не понимает, видит другими, ждет иного.

начинает болеть голова, — то никогда не надо останавливаться и уходить от боли. Вместо этого надо направить на нее свет внимания.

«постоянные понятые» (попавшиеся на каких-то мелочах и вынужденные теперь служить ментам)

стратегию, которую хочется назвать «черным оптимизмом» («я знаю, что все очень плохо, но не может же все быть так плохо»).

страшное положение вещей, идеальная среда для тотального насилия, в котором самозащита и нападение становятся неразделимыми и взаимозаменяемыми.