Татьяна де Роне

жил на улице Малар, в крошечной

— Когда дети прибыли в Освенцим, никакого «отбора» не проводилось. Их не поставили в одни шеренги с мужчинами и женщинами. И не смотрели, кто здоров, кто болен, кто может работать, кто не может. Их всех сразу отправили в газовые камеры.

— Благодаря французскому правительству, на парижских автобусах и во французских железнодорожных составах, — добавила я.

— Все дело в моем братике, Мишеле. Он все еще в квартире. В Париже. Он заперт в шкафу, в нашем тайнике. Он там с того самого момента, когда за нами пришла полиция. Я думала, что там он будет в убежище. Я обещала прийти и выпустить его оттуда.