Роберт Пенн Уоррен

Но на свете много честных людей, а мир наш катится прямо в бездну и в кровавый туман.

Можно ли не любить людей за те страдания, которые они терпят, и за те жалобы, которых не произносят вслух?

Болезнь была здесь, – продолжал он, поднося палец ко лбу. – В его душе. Душа – всегда причина… поверь…

Политика – это действие, а всякое действие – лишь изъян в совершенстве бездействия, которое есть покой, точно так же как всякое бытие – лишь изъян в совершенстве небытия. Которое есть Бог. Ибо если Бог – это совершенство, а единственное совершенство это небытие, то Бог есть небытие. Значит, Бог – ничто. А Ничто не может служить основанием для критики вещи в ее вещности.

единственное, чего, в сущности, хочет мужчина, – это услышать такой вот смех.

человек с глубокой внутренней уверенностью в себе, проистекающей из того, что он сделан целиком из одного куска

И тишина впитала мои слова, как промокательная бумага.

Мы были счастливы сегодня потому, что мы были счастливы, или потому, что были счастливы когда-то, давным-давно?

Лишь правду я ищу, не ведая ни жалости, ни гнева.

Я его раздавлю. Хватит с меня, накупил сволочей. Раздави его – и никаких забот, а купи – и не знаешь, сколько раз еще его придется покупать. Хватит, накупил я их.