Жан-Пьер Дюпюи

Мир, в котором начинается апокалипсис, причем по нашей вине, тотчас предстает… раем, населенным беззлобными убийцами и благодушными жертвами. Никаких следов злобы, одни руины

Насилие, материализованное в священном, питается «дарами» обычного насилия. Насилие способно самоэкстериоризироваться в символические и структурные формы — обряды, мифы, системы запретов и предписаний, которые его регулируют и локализуют в двояком смысле слова: мешают ему расширяться и сами из него состоят.

Необдуманный бег в пропасть — типичная автотрансцендентная форма. Все участвуют в ее поддержании, но каждый оценивает ее как сугубо внешнее начало, как императив, от которого невозможно уклониться.