Ирина Волевич

люблю тебя.

До скорого свидания… Надеюсь, что до скорого. Но в любом случае, где бы ты ни находилась, ты была и всегда будешь со мной. Одна мысль о том, что ты жива, что ты живешь на этой земле, уже счастье для меня

Октябрьская ночь дышала угрозой

Когда-то в детстве Офелия придумала игру: пятилась и смотрела, как люди обгоняют ее. Однажды она наступила на мячик, поскользнулась и стала падать назад, утратив ощущение, летит она вверх или вниз.

– Я давно вас люблю.

Губы Торна так стремительно впились в ее рот, что девушка от неожиданности прикусила язык. И совершенно перестала понимать, что происходит.

Бог сказал, что не выпустит вас из виду, – отрывисто прошептал он. – Сказал в моем присутствии. Я отвратительный муж, но я никому, а тем более Ему, не позволю преследовать мою жену.

Я не могу вырвать вас у Бога, но могу вырвать Его у вас.

Это начало конца. Или конец начала.

– Где сын Лазаруса? – спросил он, окинув суровым взором комнату.

– Уехал на весь день.

– Тем лучше. Нам никто не помешает.

У Офелии была такая причина.

Она стала целовать его шрамы, начав с того, который рассекал бровь, потом перешла к тому, который избороздил щеку, потом к тому, который пролегал через висок. При каждом поцелуе глаза Торна раскрывались все шире, а его одеревеневшее тело становилось податливее.