Мэрилин Ялом

Еще одной жертвой эпидемии стала Элизабет Бутцер, жена реформатора Натаниэля Бутцера. Понимая, что умрет, и зная о потере Вибрандис, она вызвала ту к своему одру. Вибрандис пришла ночью — так велик был страх, что кто-нибудь увидит ее, недавно сделавшуюся вдовой, разгуливающей по улицам. Элизабет попросила ее выйти замуж за Бутцера, когда она умрет. Эта просьба одной обреченной на смерть женщины к другой многое говорит нам о людях той эпохи: женщина, беспокоящаяся за будущее своего мужа, и вдова, о благочестии и трудолюбии которой шла слава. Вибрандис и Бутцер сочетались браком на следующий год

Прикройте грудь, чтоб я вас слушать мог…»

Шекспир придает театральный блеск переменам, которые происходили в отношении к браку за время его жизни (1564–1616). Главным среди них было растущее убеждение, что молодые люди должны вступать в брак по взаимной склонности, а не по решению родителей.

Священник велел ей быть покорной родителям и будущему мужу. Спектакли, которые она смотрела, песенки, которые распевала, и книги, которые читала (если умела), советовали слушать свое сердце. Вокруг себя она видела супружеские пары, похожие на ее родителей, чей союз обеспечивал если не гармонию, то по крайней мере стабильность. Также она видела девушек, обольщенных коварными ухажерами, и жен, оставленных мужьями, — несчастных женщин, сделавших неразумный выбор. Или хуже того — женщин, сексуальная распущенность которых стала известна обществу и привела их к публичной порке за блуд. Но почему одних только слухов о сексуальных связях достаточно, чтобы лишить девушку шансов на брак?

Пожалуй, главным отличием английского брака того времени от континентального было убеждение, что брак в своем лучшем проявлении — это форма товарищества. Протестанты очень серьезно воспринимали слова из Книги Бытия о том, что «не хорошо быть человеку одному» и что жена — это «помощник, сооответственный ему». Две христианские души должны были разделить радости и тяготы земной жизни и рука об руку пройти свой путь к жизни вечной.

Пятая часть всех колонисток умирала при родах, и хотя Анна Брэдстрит радовалась каждому зачатому ребенку, она не могла не испытывать страха перед этим процессом

условиях суровых зим в Новой Англии жены колонистов для того, чтобы выжить и сохранить семью, должны были демонстрировать крайнюю физическую и психическую выносливость, но на публике они должны были соответствовать принятому в обществе образу послушной и кроткой спутницы.

Все жены, независимо от того, помогали им слуги или нет, обязаны были вести домашнее хозяйство на должном уровне. Американок буквально подталкивали к тому, чтобы они идентифицировали себя с домашним бытом и оценивали себя по этим умениям, так что они зачастую гордились своим умением готовить, консервировать, плести, шить, вязать и вышивать. Жизнь замужних женщин XVII–XX веков, будь то колонии, республика или фронтир, имеет запах яблочного пирога и яркие цвета лоскутного одеяла. Эти «домашние» предметы сегодня стали всего лишь романтическими клише, но тогда они служили настоящим мерилом женского успеха.

На протяжении XVIII века замужняя американка имела три роли: жены, объекта желания и предмета любви; матери, делившей обязанности по воспитанию детей со своим мужем; и домохозяйки, на которой лежал ряд домашних обязанностей, отнимавших большую часть сил.

Историки общества сходятся во мнении, что современное представление о браке рождается в период между Американской революцией и 1830‐ми годами. Именно тогда любовь утверждается в качестве ключевого критерия при выборе супруга, хотя ни достаток, ни происхождение, ни социальное положение не утрачивают своей важности.