Валерий Столбов

никогда не обращал на нее внимания, потому что она обладала редким даром не существовать до тех пор, пока в ней не появится необходимость

«Тебе некого винить, — сказала Урсула мужу. — Дети наследуют безумие родителей».

«Тебе некого винить, — сказала Урсула мужу. — Дети наследуют безумие родителей».

«Тебе некого винить, — сказала Урсула мужу. — Дети наследуют безумие родителей».

«Тебе некого винить, — сказала Урсула мужу. — Дети наследуют безумие родителей».

Тебе некого винить, — сказала Урсула мужу. — Дети наследуют безумие родителей».

она отвыкла от мужских ласк, но сохранила неприкосновенным безумие своего сердца

Урсула разузнала, в какую сторону пошли цыгане. Она отправилась по той же дороге, учиняя допрос каждому встречному и надеясь догнать табор, и все удалялась да удалялась от селения, пока наконец не обнаружила, что зашла так далеко, что не стоит и возвращаться обратно.

преподнес Амаранте отделанный перламутром молитвенник.
– Странный вы народ, мужчины, – сказала она, потому что не могла придумать ничего другого. – Всю жизнь боретесь против священников, а дарите молитвенники.

время этой нескончаемой ночи, пока полковник Геринельдо Маркес вспоминал канувшие в прошлое вечера, проведенные в комнате Амаранты, полковник Аурелиано Буэндиа час за часом долбил твердую скорлупу одиночества, пытаясь проломить ее. Единственные счастливые мгновения, которые подарила ему судьба после того далекого вечера, когда отец взял его с собой посмотреть на лед, прошли в ювелирной мастерской, где он занимался изготовлением золотых рыбок. Ему пришлось развязать тридцать две войны, нарушить все свои соглашения со смертью, вываляться, как свинья, в навозе славы, для того чтобы он смог открыть – с опозданием почти на сорок лет – преимущества простой жизни.