Михаил Трофименков

Орфей в фильме Жана Кокто получал по радио туманные фразы, адресованные ему одному, — потусторонняя станция транслировала обрывки стихов его мертвого собрата-поэта. Среди советских радиолюбителей бытовала городская легенда о другой, не менее потусторонней радиостанции, которая 30 января 1934 года вела с Землей переговоры от лица экипажа стратостата «Осоавиахим-1» на протяжении нескольких часов после его гибели. Я ощущал себя таким же радиолюбителем, ловящим обрывки фраз из прошлого, голоса мертвых, но неупокоенных — поскольку не упокоены обуревавшие их политические страсти — людей.

Самые красивые девушки Голливуда состоят в компартии.

Эта идея — душераздирающее, самоотверженное, театрализованное, бессмысленное, просто преступное самоубийство «цвета нации» в погоне за миражами величия.

роскошь была для него не роскошью, а привычным, удобным образом жизни.

Пятью годами раньше Габор, разводясь с Хилтоном, получила от него «щедрый дар — пять тысяч гостиничных библий».

«Смерть — это не более чем антоним рождения. Антоним жизни еще не найден».

Она лучше всех понимала, что «Песня партизан» принадлежит всем и никому, как сказали бы во Франции, «конфискована историей» у ее автора. Всё как в песне: «Нас забудут. Мы вернемся в тень».

В обществе потребления правит бал средний класс.

фантоцциано», обозначающее нечто дурновкусное, раздражающее, нелепое настолько, что способно разрастись до кафкианских масштабов.

Меня не интересует прошлое, меня интересует только будущее».