Халед Хоссейни

душа ее сияет тысячью солнц.

Баба. — Похищает у жены право на мужа, отбирает у детей отца. Лгун отнимает у других право на правду. Жулик забирает право на справедливость. Понимаешь теперь?

Для тебя хоть тысячу раз подряд

Если культура – это дом, говорил он, то язык – ключ и к входной двери, и ко всем комнатам внутри. Без языка, говорил, заплутаешь, останешься бездомной, без полноценной самоидентичности.

Если бы Мариам смогла подобрать нужные слова, то сказала бы матери, что ей надоело быть игрушкой в чужих руках, бессловесной ущербной куклой для выслушивания лживых жалоб на жизнь, лишним поводом для обиды.

Стал виден перевернутый стул.

И веревка, свисающая с ветки.

И болтающееся на веревке тело

Да-да. При мне девятилетних девочек выдавали за мужчин на двадцать лет старше твоего жениха, Мариам. Да и нам всем доводилось такое видеть. Сколько тебе лет, пятнадцать? Вполне созрела.

Мариам пронзила острая тоска по Нане, по мулле Фатхулле, по всей своей прежней жизни.

17 апреля 1978 года – Мариам стукнуло девятнадцать

Четыре года замужества показали Мариам, что страх может заставить вынести многое. А она боялась