Елена Голубева

Для людей ностальгического темперамента, ранимых, плохо приспосабливающихся к обстоятельствам, одинокая жизнь является тяжелейшим наказанием

долг свободного человека состоит, казалось бы, в том, чтобы энергично потребовать объяснений у деспотичной судьбы, решившей, кто знает, с какой коварной целью, чтобы незрелой грушей оказался именно фильм, а не проверка работ и не книга.

Но нам хорошо известно, что неподъемный груз традиций, обычаев и привычек, занимающий большую часть нашего мозга, безжалостно подавляет самые блестящие новаторские идеи, на производство которых еще способна оставшаяся его часть, и если в каких-то случаях сей груз благодетельно уравновешивает порывы неумеренно разыгравшегося воображения, способного завести нас бог знает куда, то в других, и весьма частых, он упорно и незаметно для нашего сознания выводит на рутинные проторенные пути то, что мы считаем своей свободой действий, уподобляя нас растению, бессознательно тянущемуся в сторону света.

Очень просто, сказал он с видом величайшего облегчения, которое вполне можно было принять за благодушное удовлетворение хорошего учителя, взглянувшего на себя со стороны в момент передачи своих знаний классу, очень просто, повторил он. В истории, которую мы пишем, изучаем или преподаем, каждая строчка, каждое слово и даже каждая дата пронизаны тем, что мы называем идеологическими знаками, вносимыми более или менее преднамеренно не только в толкование фактов, но и в язык, которым мы их излагаем, то же происходит и в кино, представляющем собой определенный способ рассказывать истории, способ необыкновенно действенный, оказывающий влияние на восприятие исторических событий и подчас даже искажающий их, я повторяю, кино тоже, и причем очень быстро, активно, навязчиво пропагандирует и распространяет сеть идеологических знаков, как правило, ориентированных на достижение определенной цели. Он сделал паузу и прибавил со снисходительной полуулыбкой человека, просящего простить ему излишнюю сухость и сложность, не рассчитанную на столь слабо подготовленную аудиторию: надеюсь, мне удастся выразить свои мысли более доходчиво, когда я изложу их на бумаге.

отличие от тебя, я не историк, но мне кажется, что наши далекие предки только после того, как у них начали появляться идеи, сделавшие их умными, стали достаточно умными для того, чтобы порождать идеи

никогда не играй с судьбой на груши, ей достанутся спелые, а тебе незрелые.

Я понял, почему вам так неинтересно жить. Почему. Потому что вас ничто не удовлетворяет.

еще несколько часов назад я исправлял ошибки своих учеников, а теперь не знаю, что мне делать, ибо сам оказался ошибкой.

логика и здравый смысл возмущенно кричали за дверью, требуя, чтобы им разрешили войти хотя бы в тех местах, где чудовищная глупость безнаказанно торжествовала победу.

Я сам себе противен, возможно, проблема заключается именно в этом.