Теджу Коул

и наши глаза были полны темных комнат.

пытался поведать ему о территории уединения, вдоль и поперек исхоженной моим сознанием

Жить — наша обязанность перед самими собой.

Охранник делал из своего раздражения целый спектакль

Насилие, словно раковая опухоль, проникло во все политические идеи, подчинило их себе, и для многих людей важна лишь готовность действовать — делать все без разбора. Действие влечет за собой другое действие, над которым не властны какие бы то ни было принципы, и если ты хочешь выделиться, завоевать внимание молодежи и поставить ее на службу твоей идее, то просто обязан кипеть яростью.

Я плыл в темноте, сам для себя — аноним, застигнутый врасплох ощущением, что мир существует, но я перестал быть его частью.

процесс скорби не довели до полного завершения, и в результате город заволокла пелена нервозности

Почти все статьи были про войну. Подняв глаза от газеты, я сказал:
— Почти невыносимо думать об этом — обо всех чаянных и нечаянных последствиях этого вторжения. По-моему, мы здорово влипли, меня не оставляют мысли об этом.

Такой опыт получаешь только раз в жизни — опыт, который учит тебя, что война может быть совершенно напрасной. Берешь на заметку названия всех маленьких городков, вникаешь в каждую новость.

Даже по нашей манере говорить о тех немногочисленных несчастьях, которые с нами всё-таки стряслись, заметно: запас гипербол мы уже исчерпали.